Александр Пыльченко дал интервью Марине Коктыш из «Народной Воли» и рассказал об условиях содержания Виктора Бабарико в СИЗО КГБ.
Публикуем фрагменты беседы, полное интервью можете прочитать по ссылке.
– Александр Владимирович, скажите, предъявили ли обвинение Бабарико и по каким статьям Уголовного кодекса?
– Под страхом уголовной ответственности нам, адвокатам, запретили называть статьи Уголовного кодекса, по которым предъявлено обвинение.
– Кстати, у Виктора Бабарико есть претензии к условиям содержания?
– К персоналу претензий нет. Условия содержания – как у многих. Есть проблемы быта. Из-за недопуска нас к Виктору Дмитриевичу 18 июня он не смог сообщить, какие передать ему личные вещи. Режим приема передач: понедельник, среда, пятница. Так что все это время он был в офисной одежде. Спальное место у него – дополнительное. Так называемый «вертолет» – ставится между другими кроватями на ночь. Это значит, что днем в камере приткнуться некуда.
– Александр Владимирович, и все-таки: что скажете по предъявленному Виктору Бабарико обвинению?
– Как я говорил ранее, статьи мы не вправе называть, поэтому я их и не озвучиваю. А с точки зрения содержания обвинения – я удовлетворен, если можно так выразиться. Жду не дождусь, когда его огласят государственные СМИ или должностные лица! Для них ведь тайн предварительного расследования обычно не существует. А у нас появится возможность по нему высказаться.
– На ваш взгляд, почему такие жесткие условия к информации по этому делу?
– Не знаю. И это нам не разъясняется. Предполагаю, что это связано с проблемами по наличию объективных доказательств. Одно дело – заявить о неопровержимых и многочисленных доказательствах тому, кто их толкует весьма свободно, по своему разумению. Другое – собрать следователю эти доказательства в форме, предусмотренной УПК. И если такая проблемка имеется, то рассчитывать приходится только на «царицу-спасительницу» – полную таинственность и ограничение информации.
